Shoqan – И. Ф. Бабков. Ковалевский и общий интерес к результатам экспедиции Ч.Ч. Валиханова
Из книги И. Ф. Бабкова «Воспоминание о моей службе в Западной Сибири 1859-1875 гг.» (СПб, 1912).
6 июня 1858 года состоялось мое назначение обер-квартирмейстером Отдельного сибирского корпуса. Отправляясь в Омск, я без особого сожаления оставил скучный, холодный и болотистый Тобольск, в котором пробыл два года на должности начальника 24 пехотной дивизии…
Омск основан в царствование Петра Великого, в 1716 году, а Омская крепость в 1759 году. В 1838 году при генерал-губернаторе князе Горчакове было переведено в Омск из Тобольска военное и гражданское управление Западной Сибирью. Таким образом, Омск почти с самого своего основания приобрел значение административного центра, которое и удержал за собою и по настоящее время…
Первое, что меня несколько озадачило по приезде в Омск, это иноплеменный состав высших начальствующих лиц: все они по происхождению принадлежали к иностранным народностям и большинство были иноверцы. Корпусный командир генерал Гасфорт, военный губернатор Области сибирских киргизов, имевший свое местопребывание в Омске, генерал фон Фридрихе — оба немцы, лютеране; комендант крепости генерал де Граве и мой предместник генерал барон Сильвергельм — оба шведы, лютеране. Помощник военного губернатора полковник Гутковский — поляк, наказной атаман сибирских казаков генерал Кринский — поляк, дежурный штабс-офицер корпусного штаба майор Круликевич — тоже поляк, начальник артиллерии генерал фон Вилькен — немец, начальник штаба генерал Гинтовт, кажется, латвин. Впрочем, его скоро сменил швед Кройерус. Таким образом, на омском горизонте появился еще третий швед, который по усвоенному русскими шведами и немцами правилу тотчас же по вступлении в должность почел долгом позаботиться о своих финляндских собратьях и вскоре успел пристроить двух на хлебные, по тогдашнему времени, должности: майора Амондта на должность командира линейного батальона в Омске, несмотря на то, что этот швед никогда не служил в пехоте и не имел никакого понятия о строевой пехотной службе, в особенности по введенному незадолго перед тем новому уставу. Покровительство начальника штаба Кройеруса помогло Амондту удержаться на должности во время командования корпусом Дюгамеля. Но вскоре по приезде в Омск нового корпусного командира Хрущева он тотчас же был уволен. Другому финляндцу — Гартлингу была предоставлена должность смотрителя омского госпиталя. Этим ходатайством Кройеруса о Гартлинге в Главном штабе были крайне изумлены, как передавал мне впоследствии мой хороший товарищ сибиряк Лавр Никанорович Клугин, бывший в то время помощником начальника Главного штаба. Неужели, говорил он мне, местное начальство Западной Сибири не могло найти в Омске ни одного подходящего офицера, способного быть смотрителем госпиталя, и заставило нас выписывать непременно шведа Гартлинга с самого севера Финляндии, чуть ли не из Улеаборга! Сам Гасфорт в то время имел чисто немецкий антураж. Так, адъютантом у него были два брата Блюменталь, Экеблад, которого сменил Фридерикс, а потом Врангель. Затем при Гасфорте состояли еще прикомандированные офицеры вроде ординарцев: Гинце и киргиз Валиханов…
[В конце 1861 г.] А. О. Дюгамель предложил мне приготовиться к отъезду в Петербург для личных объяснений по делу о разграничении.
По приезде в Петербург я должен был представляться начальству двух министерств: военного и иностранных дел. Прежде всего мне следовало явиться в Азиатскую часть Главного штаба. К моему счастью, я встретил во главе этой части моего доброго и искрение расположенного ко мне товарища по Кавказу Дмитрия Ильича Романовского, с которым я был знаком еще со времени нашей совместной службы в штабе действующего корпуса на Кавказе. Д. И. Романовский окончил курс Военной академии годом раньше меня. По поручению генерал-губернатора А. О. Дюгамеля по некоторым делам, относящимся к Западной Сибири, я должен был представляться и государственному секретарю, управляющему делами существовавшего в то время Сибирского комитета, тайному советнику И. И. Буткову. После И. И. Буткова я считал долгом представиться также и бывшему директору Азиатского департамента сенатору Е. П. Ковалевскому, с которым имел случай познакомиться в одну из прежних моих поездок из Сибири в Петербург. Е. П. Ковалевский принадлежит к числу замечательных русских деятелей, прославивших себя важными заслугами как на ученом, так и на административном поприщах. Изданием описаний предпринятых им путешествий во внутреннюю Африку, Черногорию и Китай он приобрел почетную известность талантливого писателя и знатока Востока. В 1847 г. по приглашению египетского вице-короля Мехмеда-Али Е. П. Ковалевский для исследования золотых россыпей совершил экспедицию в Нубию, где доходил до местности Фатцогло на Голубом Ниле. В 1849 г., сопровождая членов нашей духовной миссии в Пекин, Е. П. Ковалевский содействовал тому своим влиянием, чтобы миссия следовала в Пекин в пределах Монголии по купеческому тракту, несравненно более удобному для переезда сравнительно с прежней дорогой через Аргалинские пески, по которым умышленно водили нашу миссию китайские чиновники и притом каждый раз по разным направлениям с целью ввести нас в заблуждение о прямом и кратчайшем пути, ведущем в Пекин через Монголию. В 1851 г. Е. П. Ковалевский заключил в Кульдже с уполномоченными китайского правительства известный Кульджинский трактат, по которому были открыты для русской торговли города Западного Китая: Чугучак и Кульджа, и учреждались в этих городах русские консульства. Удачным заключением этого трактата Е. П. Ковалевский как бы указал на неотложную необходимость прочного занятия нами Заилийского края и водворения в среде киргиз Большой и Дикокаменной орды надлежащего порядка и спокойствия, которые могли бы обеспечить беспрепятственное следование торговых караванов в пределы Западного Китая через земли, занятые сими киргизами. С этой точки зрения Кульджинский трактат имеет важное значение не только в торговом, но и в политическом отношении, послужив энергическим побуждением к продолжению наступательного движения в глубь Средней Азии, начатого генералом князем Горчаковым, который был первым из генерал-губернаторов Западной Сибири, положившим начало занятию нами Заилийского края и сообщившим правительству и ученому миру первые сведения об этой отдаленной окраине нашего отечества. В 1853 г. Е. П. Ковалевский был командирован в Молдавию и Валахию, а в 1856 г. получил назначение на важный и ответственный пост директора Азиатского департамента. Мысль о посылке Валиханова в Кашгар и о необходимости образовать в Ташкенте военно-административный центр для управления Туркестанским краем принадлежит также Е. П. Ковалевскому.
Егор Петрович принял меня, как уже знакомого ему, весьма радушно и очень много и подробно расспрашивал о китайской границе и о происходивших переговорах с китайцами в Чугучаке.
Все его замечания и указания по китайским делам отличались верностью взгляда и были приняты мною с чувством глубокой признательности. Затем наша беседа оживилась воспоминаниями прошедшего и коснулась, между прочим, посылки нашего агента в Кашгар, для чего был избран Г. X. Гасфортом молодой офицер Чокан Валиханов. Здесь я должен сделать небольшой перерыв и сказать несколько слов о командировании Валиханова в Кашгар.
Чокан Чингисович Валиханов происходил из султанского, т. е. аристократического, рода киргиз Средней орды и был правнуком известного Аблай-хана.
Выпущенный из Сибирского кадетского корпуса корнетом в 1853 г., он вскоре был назначен состоять по особым поручениям при генерал-губернаторе Гасфорте, который, видимо, благоволил к молодому и ловкому киргизу. Такое же покровительство оказывал Валиханову и помощник военного губернатора Области сибирских киргизов полковник К. К. Гутковский. Когда в Министерстве иностранных дел возбужден был вопрос, по мысли Е. П. Ковалевского, о пользе и необходимости послать нашего агента в Кашгар, выбор свой Г. X. Гасфорт остановил на Валиханове. Цель этой командировки заключалась в собрании сведений политического характера, а также по географии страны и состоянии торговых путей, ведущих из наших пределов в Кашгар.
Валиханов, хотя и киргиз по происхождению, но оказывался наиболее подходящим лицом для подобной командировки по практическому знанию им татарского языка, полученному им образованию в кадетском корпусе и отличавшим способностям и наблюдательному уму. По случаю отправления Валиханова в Кашгар был снаряжен, по распоряжению Г. X. Гасфорта, особый караван под ведением караванбаши ташкентца Букаша, проживавшего в Семипалатинске, а впоследствии на Аркатском пикете, между городами Семипалатинском и Сергиополем. Валиханов же находился при караване в качестве родственника Букаша. Выступив из Семипалатинска в июне 1858 г., караван следовал на г. Сергиополь, Копал и укрепление Верное, а оттуда на р. Чилик к р. Мерке и затем через Санташский проход к р. Тюпу, впадающей в восточную оконечность озера Иссык-Куль. Далее караван следовал через Заукинский проход в Тянь-Шаньском хребте в долину р. Нарын к укреплению Куртка и затем мимо озера Чатыр-Куль и через Теректинский горный проход к Кашгару. Весь пройденный путь от укрепления Верного до Кашгара составлял до 700 верст.
В Министерстве иностранных дел с понятным нетерпением и живым любопытством ожидали сообщения подробностей о поездке Валиханова в неведомый дотоле Кашгар, находящийся в соседстве с Индией и в 350 верстах от Кашмира. Более всех интересовался этим Е. П. Ковалевский как инициатор этого дела и ориенталист по призванию. Слух о пребывании Валиханова в Кашгаре и о собранных им любопытных сведениях в Восточном Туркестане, или Малой Бухарии, по близкому знакомству Е. П. Ковалевского с графом Блудовым проник и в высшие петербургские сферы. Произведенное впечатление усилилось еще и тем обстоятельством, что в Министерстве иностранных дел было известно об отправлении также в Кашгар из Индии английского агента, известного Адольфа Шлагинтвейта, который впоследствии был убит в Кашгаре.
Между тем оказалось, что редакция Валихановского отчета потребовала много времени. Вследствие чего представление его замедлилось, и отчет был получен тогда, когда о Кашгаре и Валиханове уже достаточно поговорили и потом, как это всегда бывает, забыли.
На Е. П. Ковалевского, по весьма понятной причине, все это произвело неприятное впечатление, и он при моем представлении ему в одну из моих прежних поездок в С.-Петербург из Сибири высказал свое неудовольствие Гасфортом за представление отчета в то время, когда впечатление, произведенное удачной поездкой нашего агента в Кашгар, в противоположность той трагической развязке, которой завершилась поездка туда же английского агента, уже успело остыть и мало-помалу совершенно изгладиться.
Вообще, сколько я мог заметить, между Ковалевским и Гасфортом существовали натянутые отношения, и последнему иногда приходилось получать из Азиатского департамента депеши, в которых сквозь наружную оболочку вежливого тона прозрачно проглядывали едкие замечания по поводу некоторых распоряжений Гасфорта по пограничным делам.
Чтобы закончить о Валиханове, я должен добавить, что по окончании изготовления отчета о его поездке в Кашгар и представлении Гасфортом этого отчета в Министерстве иностранных дел Валиханов был отправлен в Петербург. Е. П. Ковалевский очень заинтересовался молодым киргизом, совершившим удачное путешествие в глубь Средней Азии и, между прочим, представил его графу Блудову как личность выдающуюся в среде своих собратьев, а главное, как побывавшего в Кашгаре, о котором имелись в то время самые смутные сведения. Словом сказать, Валиханову вначале очень повезло в Петербурге. Но вскоре тамошний климат подействовал разрушительно на его здоровье, и он решился возвратиться в Омск, Оттуда Валиханов отправился в свою родную степь, где женился на дочери султана Тезека Нуралиева и в 1864 г. умер от чахотки, имея 31 год от роду. Статьи Валиханова: «Очерки Джунгарии» и «О состоянии шести восточных городов китайской провинции Нан-лу» были напечатаны в «Записках Географического общества» 1861 г., а статья о поездке его от Заукинского прохода до Кашгара помещена в «Известиях» общества за 1868 года.
Источник: Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 5 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е изд. доп. и переработанное, стр. 374-378
САЙТ ДЕРЕККӨЗІ
ҚР БҒМ «Ғылым ордасы» РМК Орталық ғылыми кітапханасы
ҚР Орталық мемлекеттік музейі
ҚР Ұлттық кітапханасы
Бүкілресейлік «Ресей географиялық қоғамы» қоғамдық ұйымы
Ресей Ғылым Академиясы архивінің Санкт-Петербор бөлімшесі
Ресей Ғылым Академиясы Шығыс қолжазбалар институты
Ш.Айманов атындағы «Қазақфильм» киностудиясы»
КӨМЕК КӨРСЕТКЕНІ ҮШІН:
Ш.Уәлиханов атындағы «Алтынемел» мемлекеттік мемориалдық музейіне
Сырымбеттегі Ш.Уәлиханов атындағы тарихи-этнография музейіне
Омбы қаласындағы «Мөлдір» қазақ мәдениетінің Сібір орталығына
АЙРЫҚША АЛҒЫС БІЛДІРЕМІЗ
Жобаның ғылыми кеңесшілері:
Мақпал МУСИНА
Жарас ЕРМЕКБАЙ
Самат ӨТЕНИЯЗОВ
Жобаны Kaspi.kz қолдауымен «strANA media team» Студиясы және «Спорттық-музыкалық қозғалыс» ҚҚ жүзеге асырды.
Бұл ресурс тек танымдық және білім беру мақсатымен құрылды. Аталған ресурстағы барлық фотосуреттер мен видеоматериалдар коммерциялық табыс көздемейді.
Авторлық құқықтың бұзылуына қатысты күмән туындағағн жағдайда мына эл. пошта арқылы xабарласуыңызды сұраймыз.