Шоқан Уәлиханов: Г.Колпаковскийге 1864 жылдың 20 қарашасында жазған хаты

Г. А. Колпаковскому

20 ноября 1864 г., Тугерек Ваше превосходительство, милостивый государь Герасим Алексеевич. Вчера вечером Со-Колдай панож с семью товарищами опять приехали в аул султана Тезека1. Они привезли лист от нового цзян-цзюна, бывшего тарбагатайского хебе-амбаня (старый цзян-цзюнь, по словам Со-Колдая, смещен со своего места за самопроизвольное столкновение с русскими в прошлом году и будет судиться в Или), Вашему превосходительству и султану Тезеку листы эти я посылаю с этим письмом. Со-Колдай приехал на встречу с русскими вспомогательными войсками, которые должны, по их ожиданию, прийти через 15 дней. В Тургене ими заготовлены провизия и разные вещи, нужные для наших войск. Я предлагаю Колдаю ехать обратно в Кульджу и там ждать известий от Вас, так как Вы уехали в Омск и, вероятно, не скоро будете в Верном, но он обнаружил решительное желание видеть Вас здесь и объявил, что это воля цзян-цзюня. Положение Кульджи крайне плачевное. Последнее столкновение с инсургентами было 8 дней тому назад. Маньчжуры сначала, по словам киргиза-очевидца, успели обратить тунгеней в бегство и взяли три пушки и несколько сот верблюдов, но потом были решительно разбиты хой-хоями и лишились всей пехоты. Из 1500 человек чампаней и китайцев вернулись только 300 человек, сибо и солоны спаслись бегством без больших потерь. Дунганей в этом деле убито до 300 человек, и это, кажется, преувеличено. Кульджа находится в осадном положении. Баяндай2 еще не взят. Из Кашгара, говорят, пришел какой-то ходжа, но это, надо думать, киргизские сказки. Всего более маньчжуры страдают от своих киргизов, которые воруют лошадей, хлеб и почти все [находятся в сношениях] с инсургентами. Только башча3 остался по-прежнему покорнейшим слугой богдыханского величества. Колдай посылает Вашему превосходительству большой поклон и просит по секрету передать Вам, что дела их очень плохи. От Бектаира известий еще нет. Донося о сем Вашему превосходительству, прошу Вас, если можно, облечь мое агентство в официальную форму, чтобы после мне быть полезным Вашим сотрудником. Молдыбай, Мурат-Али4 и прочие послали сюда к Тезеку письма и спрашивают, можно ли им вернуться и надеяться на милость вашего превосходительства. Им хочется иметь своего манапа, и потому я ничего им не сказал, заметил, впрочем, что они могут просить Вас обо всех своих нуждах, и что они, если просьба их имеет основания, вероятно, будут удовлетворены. Нужно заметить, что все маньчжуры и сибо, бывшие в Верном, получили высшей степени шарики, точно сделали великий подвиг. С истинным почтением и совершенною преданностью имею честь быть Вашего превосходительства покорнейшим слугой.

Ч. Валиханов

Р. S. В числе наград, вышедших киргизам Тезековского ведения, есть золотая медаль и 25 рублей серебром какому-то Усербаю Алибаеву, бывшему в Куртке с г. Проценко5, но такого имени между киргизами-албанами, бывшими в Куртке, нет; вообще с Проценкой Усербая Алибаева не было. Вследствие этого недоразумения двое албанов претендуют на эту награду. Один чалаказак Тордубек Абдрахманов, другой Тохтарбай Кемебаев. Первый из них был начальником лаучей6 и служил г-ну Проценко в лагере как служитель, другой ездил с почтой к Адилю7, ходил на караул к реке Онарча и вообще был на трудных разъездах. Нельзя ли будет разузнать от г-на Проценко, которого он разумел под именем Усербая? Так как лист цзян-цзюна был, по словам маньчжуров, написан таранчой, не совсем хорошо знающим их язык, и так как в Верном перевод прежнего листа был сделан при их помощи, они просили меня перевести вместе с ними лист цзян-цзюна. Я осмелился поэтому распечатать и сделать перевод. Надеюсь, что Ваше превосходительство не будете в претензии на это самоволие. Перевод письма цзян-цзюня Великого Дай-Цинского государства управляющего илийскими провинциями цзян-цзюня Минь-сю лист. Великого Российского государства управляющему провинцией и заведующему делами киргизов и бурутов генералу. Письмо Ваше я получил и посылаю ответный лист. В письме, посланном от Вас, видно, что Вы, узнав о бунте илийских хой-хоев от Со-Колдая, посланного нами к Вам с просьбой собрать русские войска, привести их для освобождения города от воров, тотчас собрали начальствующих в крае лиц и, посоветовавшись с ними, донесли о нашей просьбе белому царю. Затем Вы пишете, что, когда придет разрешение от Вашего государя, Вы с войсками губернатора (?)8 придете тотчас же, освободите куру (т. е. город). Со-Колдай, благополучно возвратясь, донес мне о всем, и я хорошо понял Ваши добрые намерения. Высоко ценя дружбу двух великих государств, я послал к Вам навстречу Со-Колдая, чтобы он принял русские войска. Если Вы придете и скоро освободите город от хой-хойских воров, Вы сделаете дело, которое мы тысячу и тысячу лет будем помнить. Наш народ умеет ценить добро. Узнав, что построенную Вами на Или факторию воры-тунгены начали портить, я послал наши войска и спас Ваши здания от разрушения. Однако у хранителя фактории взяты некоторые вещи. Сообщите секретарю, заведующему делами торговцев верхних мест (?)9, чтобы он по-прежнему занял факторию и открыл бы там торговлю на прежних основаниях. По вышеизложенным причинам лист написан царствования Тун-джи 3 года, 11 месяца, 28 дня.

Источник: Валиханов Ч. Ч. Собрание сочинений в пяти томах. Том 5 – Алма-Ата, Главная редакция Казахской советской энциклопедии, 1985, 2-е изд. доп. и переработанное, стр. 162-164